День 1. Префектуру Таехаро. Охотское море. Ил-96 напоследок помахал крыльями, тряхнул всеми четырьмя двигателями и сел в аэропорту Хомутово города Южно-Сахалинска.
С полным ощущением, что еще суббота, мы воскресным сентябрьским утром приземлились в аэропорту бывшего японского города Таехаро, а еще раньше русского поселения Владимировка, ныне всем известного как город Южно-Сахалинск. Сочный деревенский воздух ударил в нос, как только бортпроводники разрешили нам ступить на трап. Самолет сел в долину, с двух сторон окруженную зелеными поросшими лесом хребтами. Полное ощущение, что это немалое по размерам воздушное судно приземлилось в какой-то сибирской деревеньке. Откуда только столько народу набралось на борт, что почти полностью забили 96-й Ил?
Экология на Сахалине действительно отменная. Вредные производства разрушились, основной промысел острова - рыбный - окружающей среде вредит скорее браконьерством, чем загрязнением. Ну а сравнительно недавно запущенный проект Сахалин Энержи (не путать с Сахалинской Энергией - местным осколком РАО ЕЭС) соответствует основным международным экологическим стандартам. Идешь по городу и чувствуешь, что дышишь чистым воздухом, хотя, может, это удовольствие понятно только москвичам.
Машин на Сахалине много, а дорог мало.
Такая ситуация вынуждает людей покупать не обычные транспортные средства, а серьезные внедорожники, да еще и усиливать их большими покрышками. Такой аппарат проходит многие, хотя и не все, бездорожья. А уж грунтовые дороги, именуемые здесь трассами федерального значения, ему точно по плечу. Спросом пользуются в основном японские авто, а вот российскую машину для бездорожья УАЗ здесь встретишь редко: говорят, что ездит хорошо, но только один раз.
День прилета, когда летишь на большие расстояния, всегда самый запоминающийся. Видимо, измученное недосыпом и временным перепадом сознание как-то по-иному запечатлевает этот день. Пока отдельные участники нашего коллектива пытались адаптироваться к изменениям путем непродолжительного сна, я с принимающей стороной (а прилетели мы навестить временно проживающих на Сахалине друзей) отправилась осматривать местный краеведческий музей.
Это бывшее здание мэрии города Таехаро, симпатичная постройка в сталинско-японском стиле, окруженная живописным японским садиком.
Экспозиция музея позволяет подробно ознакомиться не только с местным, но и со случайно зашедшим с материка животным миром. Например, волков на Сахалине нет, потому что очень снежно, но иногда они забегают по льду с материка. Один такой зашедший экземпляр и попался на глаза охотникам и теперь красуется в местном краеведческом музее.
Второй этаж музея посвящен истории острова, начиная от древних племен аинов и нивхов и заканчивая советским периодом. Не обойден вниманием и Антон Павлович Чехов, ему посвящена целая комната экспозиции. Только вот японский период префектуры Карафуто (японское название южного Сахалина) сотрудники музея проигнорировали, хотя сидит музей в здании настолько японской архитектуры, что не заметить это невозможно, а советско-российский Сахалин уже более 60 лет пользуется японской инфраструктурой.
Еще одно событие первого дня - поездка на Охотское море.
Заправившись пивом и едой, мы загрузились в большую "Тойоту" и отправились в путь. Ехать нам предстояло километров 40 по асфальтированной дороге, соединяющей юг и север острова. Асфальтированная она, правда, по непроверенным данным, всего километров 200, а протяженность острова с севера на юг чуть меньше тысячи. Солнце светило, погоды стояли теплые, и побережье Охотского моря было достаточно многолюдно по местным меркам: на расстоянии 50-100 метров друг от друга стояли джипы или микроавтобусы с выехавшими на барбекю сахалинцами.
Охотское море холодное. Несмотря на хорошую погоду попытки зайти в воду, а тем более проплыть предпринимались отдыхающими очень редко. Мы же, измученные длительным полетом, и под впечатлением того, что перед нами Охотское море, предприняли даже несколько небольших заплывов. Хотя поначалу немного сводило руки. Для интереса замерили температуру - 16 градусов, вполне сносно, учитывая, что была уже вторая половина сентября.
Западное побережье острова будоражит воображение более, чем восточное.
То ли это из-за осознания, что за горизонтом на расстоянии тысячи километров Курилы, а за ними бескрайний Тихий океан, то ли из-за большей выразительности этого берега, постоянно подвергающегося порывам ветра, но драматизма в ландшафте побережья Охотского моря больше.
День 2. Поездка в Бухту Тихая. В Южно Сахалинске самая громкая птица - это ворон. Не ворона и не чайка, что можно было бы ожидать от прибрежного города, а именно ворон, большой и черный. Поутру какой-нибудь такой крикун обязательно сидит на ближайшем дереве и покрикивает свою очень необычную для нашего уха речевку. Звуковая ситуация на Сахалине даже в городах значительно лучше, чем в мегаполисах, поэтому выразительные крики этой птицы слышны на весь квартал.
На второй день у нас была запланирована поездка в бухту Тихая. Ехали мы небольшой группой из фотографа-француженки, неплохо говорящей по-русски, экскурсовода Дины, водителя и нас троих. Перемещение происходило на автомобиле Delica, очень популярном в местных краях. Внешний вид его всегда вызывал у меня сомнительные чувства: приплюснутый с боков, узкий и, казалось бы, невместительный. Внутри он оказался полной противоположностью. Этот автомобиль очень любим сахалинцами как раз за его вместительность и хорошие внедорожные свойства. Они выезжают на нем с ночевкой и, говорят, очень удобно располагаются внутри целыми семействами.
Путь наш опять лежал по берегу Охотского моря, солнце было еще невысоко и заливало берег золотистым светом. На песчаном берегу среди морского мусора можно найти золотистые крупинки янтаря. Поиск этих малюсеньких осколков очень быстро приобретает характер одержимости. Все дружно начинают копаться палочками в сухих водорослях и выискивать янтарные капельки в пару миллиметров. Настолько увлекательно, что пришлось напомнить, что путь наш лежит дальше.
По дороге первый раз столкнулись с таким явлением, как нерест.
Пересекали небольшую речушку. По местным меркам рыбы в реке уже было мало. Горбуша уже почти отнерестилась, а осенняя кета еще не пришла. Тем не менее, косяк достаточно крупной рыбы, стоящей в воде так, что хоть руками вынимай, привлек наше туристическое внимание. Во время нереста рыба уже не вкусная, да и ловля ее запрещена, хотя местные жители промышляют браконьерством, несмотря на повсеместную проверку машин постами ДПС. Ловят ее просто: забрасывают крючки в воду и вытаскивают первую зацепившуюся рыбу за хвост. Икру забирают, а тушки выкидывают.
Кругом ходят толстые чайки и важные вороны, валяются трупы рыбы. Часть рыбы гибнет, не дойдя до нереста, а отнерестившаяся рыба сама умирает на обратном пути. Трупов рыбы много. Правда, зрелище не грустное, хотя и шокирующее поначалу. Здесь как-то принимаешь это как само собой разумеющееся.
Заехали на бывший японский рыбный завод в поселке Взморье посмотреть на остатки синтоистского храма.
Все напоминания о японцах были уничтожены доблестными советскими партийцами, но сохранились отдельные элементы архитектуры, дороги, выложенные лиственничными бревнами, узкоколейка и даже, говорят, где-то севернее, целые заброшенные города. От храма остались традиционные японские ворота, сделанные из чего-то издалека напоминающего бетон, и несколько больших валунов с иероглифами. Все вокруг поросло крупным красным шиповником, который на Дальнем Востоке называется морским.
Еще около часа пути - и вот, наконец, бухта Тихая. Тонкая полоска песка, на которой умудрились расположиться на пикник штук 8 внедорожников, и отвесные метров 30 скалы. Посреди бухты остров Заметный с такими же отвесными краями и птичьим базаром наверху. Находчивые туристы подвесили к скале веревки, и некоторые искушенные в скалолазании поднимаются по стенам этого острова-скалы.
Мы же выбрали подъем на стену бухты Тихая хотя и по веревке, но все же не такой экстремальный. Надо сказать, что наша француженка наперекор всем стереотипам была женщиной не хрупкого сложения. И подъем, и наши марш-броски по местным сопкам давались ей с некоторыми трудностями, но она держалась молодцом. А спустившись с одной из сопок, плюхнулась на мелководье Охотского моря с жизнеутверждающим возгласом "Райя!".
Поднявшись на вершину прибрежной сопки, сталкиваешься с недостатками туалетной инфраструктуры. Пляж бухты без единого кустика и отдыхающие лезут по веревке на высоту 20-30 метров, чтобы на вершине сопки и с видом на океан справить естественные надобности. А тут как назло проходит еще и туристическая тропа на близлежащий вулкан Жданко, да и ягодники этой тропой пользуются активно.
Преодолев еще несколько живописных спусков и подъемов, мы вышли к причудливой формы камню, расположенному на склоне горы с видом на Охотское море.
Аины, коренное население Курил, Южного Сахалина и острова Хоккайдо, считали это место особенным и использовали для совершения обрядов и ритуалов. Мы же просто посидели, кто около камня, кто прямо верхом на нем, погрелись на солнышке и полюбовались действительно завораживающим видом младшего брата Тихого океана. Невдалеке на склоне сахалинцы собирали бруснику, а внизу наше внимание привлекла ровная полоса кустов, как будто специально высаженная для борьбы то ли с эрозией, то ли с бурными океаническими ветрами. Полоса оказалась заброшенной японской дорогой, уже много лет не используемой и заросшей кустарником.
Когда мы вернулись к машине, погода поменялась. Подул ветер, небо затянуло тучами и в бухте Тихая немного штормило. Хорошо, что аинское место силы было приветливо к нам. Говорят, иногда там спускается туман и тогда ни захватывающая панорама Охотского моря, ни близлежащие сопки увидеть не удается.
Вернувшись в Южно-Сахалинск, мы посвятили вечер изучению японской кухни в местном ресторане ²Фурасато⌡. В 45-м все японцы были с острова депортированы, осталось, по слухам, не более 150 человек. В придачу к ним были выселены и аины, которые на тот момент внешне почти уже не отличались от японцев. По наиболее распространенной ныне гипотезе аины принадлежали к индоевразийской расе (японцы к монголоидной), и как они на острова попали - можно только догадки строить. Но японцы так долго работали над японизацией коренного населения, что к середине 20-го столетия аины и японцы перестали различаться.
То, что "Фурасато" принадлежит настоящему японцу, мы поняли сразу, как вошли. На стене были фотографии владельца заведения и экс-мэра столицы г-на Лужкова (возглавляющего русско-японский Совет мудрецов), а в ресторане было полным полно японцев. Нам даже пришлось ждать, пока отварят рис, а то все уже поглотили бизнесмены из страны Восходящего солнца. Справедливости ради, нужно сказать, что еда в ресторане отменная, а вот сервис обеспечивают вальяжные русские официантки. Почему только хозяин их не обучает?!
День 3. Поездка на Великан, велосипедисты, СПГ, водитель Володя, ресторан "Опера". В 9 утра за нами заехала Дина и водитель Володя. Нам предстояла поездка на мыс Великан. Путь предстоял неблизкий. Асфальтовая дорога шла километров 25 до села Охотское. После пересечения моста над протокой, соединяющей озеро Тунайча с Охотским морем, машина выехала на пляж и еще несколько километров пути мы ехали по песчаному побережью.
Для Володиной машины такое дорожное покрытие было даже лучше, чем разбитое асфальтовое. "Тойота Ленд Крузер 70" на внедорожном протекторе, в народе именуемая "Охотник", без труда двигалась по упругому песку. Сам Володя был под стать своей машине: большой человек, хозяйственный и обстоятельный, страстный охотник и рыболов, завзятый холостяк. В общем, сахалинский Илья Муромец.
Свернув в лес, оказались на старой японской дороге. По ней предстояло проехать еще километров 50. Сахалинцы эту дорогу хвалят и активно летом ей пользуются, но все же она больше напоминает дорогу для лесовозов, чем прогулочное шоссе. Машина отличная от внедорожника с большим трудом могла бы преодолеть этот путь.
По дороге разговаривали о медведях.
Этих представителей фауны на Сахалине много. После того как в промышленных целях стали перекрывать реки (чтобы отловить нерестящуюся рыбу для рыбзаводов), медведям стало нечего есть и они стали спускаться с сопок ближе к людям. Заходили они и в Южно-Сахалинск полакомиться на помойках. Хотя справедливости ради отмечу, что мы за неделю мотания по разным местам острова ни одного косолапого не встретили. Дина рассказала, что как раз на этой дороге год назад встретила медвежонка.
Ну а у Володи как бывалого охотника и рыболова историй о повадках и нравах этих зверей и о случаях встреч с ними было полно. Он рассказал о рыбалке в северной далекой деревушке. Деревня лесная, туда и дороги-то нормальной нет. В деревне разводили свиней и летом отпускали их пастись на вольные хлеба. Животные, естественно, приходили на водопой к реке, и весь берег вдоль реки, где рыбачили рыбаки, был утоптан свиными копытцами. Но, что удивительно, среди этих следов нередко встречались и следы медведя.
Вернувшись в деревню, рыбаки поспешили предупредить владельцев свиней о посещении косолапого. Но оказалось, все не так уж просто. Медведи и свиньи уживаются на одной территории. Когда свиней только привезли, медведь задрал одну особь. Свиньи объединились и напали на медведя. Если не загрызли, то напугали точно. С тех пор медведи свиней не трогают.
Пока переезжали перевал, выглянуло солнце и осветило только начинающие менять цвет деревья.
Лето на Сахалине наступает позже, примерно в июле, и длится до сентября, а иногда октября. В конце сентября в едином зеленом массиве леса начинают вырисовываться области произрастания той или иной породы деревьев: где-то лиственничный лес, где-то смешанное разнолесье. На склонах сопок начинают разворачиваться картины ранней осени.
Дорога в одну полосу, разъезжаться встречным машинам надо аккуратно. Дина с Володей рассказали, как в прошлую поездку с туристами посреди дороги сломался "Камаз" и с двух сторон от него образовалась настоящая пробка. Съемочная группа, которую они везли на мыс Великан, решила даже идти пешком, поскольку объехать пробку не было возможности.
Наконец мы прибыли на место. Володя высадил нас у маленькой лесной речушки на краю бесконечного пустынного пляжа. Отсюда нам предстояло начать нашу пешеходную прогулку. Налево на много километров до ближайшего мыса под названием Свободный тянулась широкая полоса пляжа из белого песка, обрамленная высоким крутым берегом с уходящим в сопки лесом. Из живого присутствия заметны было только чайки. Хотя сколько любопытных глаз наблюдало за нами из леса, остается только догадываться. Где-то поблизости по слухам жила медведица с медвежонком, не говоря уже о более мелких представителях животного мира.
Иди по песку трудновато. Разговаривать не хотелось. Многокилометровый пляж и пустынный пейзаж, озвучиваемый только шумом волн, располагал к погружению в себя. На песке разбросаны были морские звезды, еще сохранившие окрас, круглые шарики морских ежей, кое-где попадались склизкие фиолетовые медузы. То ли остров Робинзона Крузо, то ли Солярис. Дина изучала следы на песке. Показала нам следы енотовидной собаки, в другом месте уже заметенный песком след медведя. Зачем-то спускался косолапый к морю.
Пройдя около километра и спугнув в очередной раз стаю чайек, мы решили возвращаться.
Тем более что медитативная прогулка представляла собой только подготовку к основному переходу в следующую бухту, где через пару часов нас ждал Володя с ухой. У ручья, с которого мы начали путешествие, мы заметили горбушу, пытавшуюся проникнуть в уже достаточно мелкие воды реки. Несколько самцов и самочек, сильно брызгаясь, выпрыгивали из воды, пытая попасть в водоносный поток и продвинуться вверх по ручью. Стремление, с которым эти рыбы идут на верную гибель, вызывало сочувствие и уважение. Мы даже попробовали помочь особо упорным, проталкивая их вверх по течению. Драматизма добавляли лежащие вокруг трупы неудачно закончивших свои попытки рыб и разбросанная местами икра.
Самочки быстро устали и ушли обратно в море. И тут мы обратили внимание, что в воде, покачиваясь на волнах перед входом в реку, стоит целый косяк рыбы. Все эти сотни особей будут стараться, вот также разбрызгивая воду и отдыхая на перекатах, прорваться вверх по течению, чтобы отложить икру и умереть на обратном пути. Картина завораживает.
Поучаствовав, как могли, в заходе рыбы в нерестовую реку, мы двинулись дальше. Шли по живописному побережью, украшенному скульптурными композициями из крупных останцев. Где-то перелезали по скалистому берегу, где-то приходилось раздеваться и идти по прохладной воде. Побродили у большого камня, внутри которого волны выдолбили просторную сводчатую пещеру. В теплую спокойную погоду туда приходят погреться морские ежи, но, похоже, недавно штормило и нам удалось только полюбоваться живописным ковром из водорослей.
Остановились полежать, позагорать и поплавать.
Из-за волн и быстро нарастающей глубины Дина нам далеко заплывать не разрешила, хотя вода была вполне теплой. А мысль, что купаешься на абсолютно пустом пляже Охотского моря, давала творческое вдохновение для заплывов. На ближайшей сопке увидели мужчину, который внимательно смотрел в нашу сторону. Долго гадали, Володя это или нет. На мыс Великан в выходные приезжает отдыхать много народа. Возвращаясь обратно мы поняли, что ощущение пустынности места обманчиво. Где-то стояли станом рыбаки, где-то просто одна машина приехала порыбачить и поразвлечься. С удивлением встретили забрызганную грязью 5-ю модель "Жигулей". Отважный водитель!
Встретилась нам и группа велосипедистов из Питера. Привлеченные слухами о красоте мыса Великан, они свернули с дороги. Полдня ушло у них, чтобы преодолеть 20 км лесной дороги. Встретили мы их уже ближе к вечеру без съестных припасов, рискующих оказаться ночью в лесу. Те же медведи представляли для них реальную угрозу.
Мужчина на сопке оказался Володей. Он ждал нас со свежеприготовленной ухой и чаем. Подкрепившись, мы отправились в обратный путь. Ехали другой дорогой, направившись через Большое Вавайское озеро, удивительно ровное и спокойное после Охотского моря, по берегу Анивского залива через СПГ и Корсаков. Вдоль Анивского залива идет типичная сельская грунтовая дорога, оказавшаяся очередной трассой федерального значения. По ней мы и пропылили километров 30 вдоль японских дотов, установленных на берегу, и бывших колхозов-миллионеров, пока не увидели на горизонте танкер, перевозящий сжиженный газ.
Удивительно было видеть следы развитой цивилизации после целого дня пребывания в первозданной среде Робинзона Крузо. С интересом осмотрев из окна машины СПГ (завод по сжижению природного газа) и нефтеналивайку, похожую на нефтяную качалку, поднимающуюся из воды в километре от берега, мы двинулись в сторону Южно-Сахалинска.
Вечер решили посвятить изучению корейской кухни.
Дина рекомендовала нам ресторан под названием "Опера". Корейцев на острове много. Представители этой нации были завезены на остров японцами как рабочая сила. Они участвовали в строительстве дорог, заводов, создании инфраструктуры. Во время депортации японцев корейцев, как их классовых противников, не трогали. Уже в советское время особо активных представителей нации, требующих вернуть их на родину в Южную Корею, передали спецорганам Северной Кореи. То ли от того что они на острове уже давно, то ли еще почему, корейцы активнее японцев используют в кухне местный растительный и животный мир. У них можно встретить и различных моллюсков, и папоротник, и различные виды водорослей. Готовят в ресторане хорошо, хотя внешне он больше напоминает ночной клуб. Но если вас не смущает интерьер, то кухню рекомендую.
Обращаем Ваше внимание, что рассказ оставлен больше года назад. С тех пор ситуация вполне могла измениться.
